Ставки были огромными, а потери компенсировались с лихвой — речь шла о состояниях. Банальная бутылка виски, приобретенная за пределами США максимум за 15 долларов, приносила 70-80 долларов чистой прибыли. Конечно, что-то перехватывала береговая охрана или таможня, однако конфискованные партии напитков, попадавшие на склады, бесследно исчезали оттуда в неизвестном направлении, разыскивать их никто даже не пытался.

В ответ на расширение морской контрабанды правительство стало играть мускулами – усилило вооружение морской охраны, дало ей большие права. Потери стали расти, и бутлегеры, просчитав все варианты, решили перейти на сухопутную доставку – это будет даже дешевле, поскольку не нужны дополнительные перевалочные пункты. По всей стране протянулись караванные тропы, по которым мощные грузовики везли спиртное. И вот здесь и проявилось самое тяжелое последствие принятия этого закона – мафия начала покупать по лицию. Методы были просты: если начальник полиции не покупался за деньги, то он покупался за очень большие деньги. Далее колоннам давалась зеленая улица. Полицейские, получив свою долю, отворачивались и смотрели в другую сторону, в то время как мимо них проплывали грузовики с «отборным и качественным семенным зерном», за рулем, которых сидели суровые парни с бычьими загривками, а под сиденьем лежал автомат.
Пресловутое «социальное расслоение» общества показало свои острые зубки. Богатые богатели, а бедные соответственно беднели. Понятие «коррупция» стало привычной частью пейзажа, как дождик или осенний листопад. Слова «честный политик» и «честный полицей-ский» вызывали хохот — о, да, это был популярный анекдот. «Честный» значило либо «дурак, которому не дают взяток», либо «интересно, за сколько его можно купить». А небогатые американцы, у которых не было денег, чтобы купить приличный джин или виски вовсю пи-ли суррогаты, которые делались в задних комнатах бедных кварталов. Результат можно бы-ло спрогнозировать заранее — рост смертности, уровня психических заболеваний, само-убийств и автокатастроф. На другом полюсе гангстеры и продажные чиновники немыслимо обогащались в мутных реках самопального алкоголя.
В итоге закон превратился в профанацию. Только ленивый не пытался обойти запрет на алкоголь. Несмотря на отчаянные попытки властей пресечь контрабанду, усилия заверша-лись пшиком. Гигантские затраты на облавы и засады на границах, введение новых «про-грессивных» методов работы вроде внедрения в банду сотрудников полиции, пропаганда обществ борьбы за трезвость — с таким же успехом можно было стрелять горошинками в стену. И за эти несколько лет Америка получила главный приз в борьбе со здравым смыслом — мощную, хорошо организованную и богатую преступность. Именно в 20-е годы небольшие банды превратились в синдикаты, которые ворочали миллионами и пачками скупали поли-цейских чинов, профсоюзных деятелей и политиков.